Размер шрифта
A- A+
Межбуквенное растояние
Цвет сайта
A A A A
Изоображения
Дополнительно

Зенон Ломать: помнить об истоках

ГУО «Сырмежский учебно-педагогический комплекс

детский сад - средняя школа».

 Проект «Знаменитые выпускники»

     Зенон  Кузьмич  Ломать окончил Сырмежскую школу в 1962 году. В конце янва­ря 2014 года Зенон Кузьмич отметил 70-лет­ний юбилей. Сегодня он полон сил и энергии. По-прежнему частый гость родной школы. Но обо всем по порядку.

     Родился в 1944 году в д. Карабаны  Мядельского района Минской области.

     Окончил Минский педагогический институт, Белорусский институт народного хозяйства, Минскую высшую партийную школу.

     Работал экономистом колхоза «Борец», инструктором Мядельского рай­кома ЛКСМБ, Минского обкома ЛКСМБ, первым секретарем Узденского райкома ЛКСМБ.

     С 1974 по 1981 год занимал различные должности в райкоме КПБ в г. п. Узда Минской области. С 1983 года работал в Минском обкоме, Клецком райкоме и Слуцком горкоме КПБ.

     В1992 году являлся секретарем Комитета Совета Республик по аграрным вопросам и продовольствию Верховного Совета СССР в Москве.

     В 1992-1995 годах - член плановой и бюджетно-финансовой комиссии Верховного Совета Республики Беларусь.

     С 1995 по 2001 год возглавлял Слуцкий райисполком.

    В 2001-2003 годах занимал должность помощника Президента Респуб­лики Беларусь — главного инспектора по Гомельской области.

    В 2003 году — Министр сельского хозяйства и продовольствия Беларуси.

    С декабря 2003 по октябрь 2006 года являлся помощником Президента Республики Беларусь — главным инспектором по Гомельской области.

    С октября 2006 по декабрь 2010 года работал в должности Председателя Комитета государственного контроля.

 

    Трудолюбие и сила

    Не зря говорят: знать свои корни — значит уважать своих предков. Родился Зенон Ломатьв крестьянской семье: мать работала на ферме, не чурался нелегкого труда и отец. Мог поехать работать и на минские стройки, и в Ка­релию — на лесозаготовки. А позже тру­дился на селе. Трудолюбие — вот что от­личало Ломатей. О своей семье Зенон Кузьмич рассказывает с гордостью:

    — Семья у отца была большая: пять братьев и одна сестра. Дед был из­вестный в округе кузнец. О его силе ходили легенды. Когда женился, в куз­нице сбросили с колоды наковальню. Так он поднял ее одной рукой и по­ставил на место. Его сыновей судьба разбросала по свету. В начале XX века в Америке начиналась золотая лихо­радка. И на семейном совете было принято решение отправить старшего Василия за океан зарабатывать день­ги, а еще одного брата отца — Ивана — в царскую армию. Позже дядя Иван оказался в Петербурге, став в 1917 году участником забастовочного дви­жения. С 1918 года он уже являлся членом Коммунистической партии. До Великой Отечественной войны ра­ботал в  Днепропетровске в областном комитете партии вместе с Леонидом Брежневым. Во время войны был ранен, попал в плен, позже был награжден орденом Ленина. Правда, до 1962 года нам, его родным, не подавал о себе никаких сигналов. В сталинские послевоенные годы боялся репрессий и по отношению к себе и к братьям.

    Кстати, именно дядя Иван стал одним из главных авторитетов для молодого парня, оказавшим влияние на его становление. Начитанный, волевой. Возможно, именно тогда под воз действием дядиных на путствий начал  формироваться твердый характер Зенона Ломатя, его принципиальность, честность, справедливое отношение к людям и их делам.

    Что касается деда по линии матери, то тот был с торговой жилкой. Зенон Кузьмич иронизирует, мол, дед мог бы стать по сегодняшним временам известным бизнесменом. Торговля для него была — все.

    Родные Ломатя славились отменной силушкой. Дядя Василий запросто мог согнуть в бараний рог подкову или завязать в узел кочергу. И работали на совесть. Не отставал от них и молодой  Зенон. После уроков спешил на ферму  помочь матери напоить и накормить коров. А летом с другими подростками на лошадях бороновал и окучивал картофель, с лугов свозил сено,  а с полей — лен.

    Свои мысли юноша аккуратно записывал в дневники. Спустя более полу века Зенон Ломать читает их с едва скрываемым трепетом. «В газетах  напечатали образцы новых денег. Деньги металлические и бумажные, сама большая единица — сто рублей. Но колхознику сто рублей мало когда подадут. Такой уж заработок.  Колхознику рубли  мелкие и копейки...». «Этот день будет помнить весь мир. Запущен новый у корабль-спутник, на борту которого находится  человек. Вся страна торжествует победу над космосом...». «Обостряющее положение на земном шаре. Мятеж во Франции, ввод американских войск на Кубу. Земля на грани войны». Мысли девятиклассника уже тогда отличались точностью изложения и способностью к выводам, а некоторые суждения впол­не могли сойти за размышления уже состоявшегося мужчины.

    Комсомольская юность

    После окончания Сырмежской деся­тилетки Ломать собирался в город —  учиться на железнодорожника. Но где там, в сельском хозяйстве существо-зало «крепостное право» и уехать из деревни можно было лишь с разреше­ния председателя колхоза. Тогдашний руководитель хозяйства Николай Холодило взял да предложил юному Зенону остаться. Мол, в школе учился хорошо, а колхозу нужен толковый экономист.

    —        Помню, на первом совещании, где пришлось присутствовать, впер­вые услышал слова «себестоимость», рентабельность». Первое, что поду­малось: «Господи, что это такое?» Они для меня ничего не значили. Потом часами сидел с книгой в руках — изучал специальную литературу, заочно окончил Новопольский сельхозтехни­кум. Утвердиться на новой работе по­могли и старшие товарищи. Многое перенял у хорошо известного на Мядельщине Антона Стомы, работавшего на тот момент экономистом в колхозе Родина». Тянул и общественную ра­боту, комсомольскую.

    Вполне закономерно, что активного и инициативного человека молодежь избрала своим комсомольским вожа­ком. Под руководством Ломатя в хо­зяйстве соорудили футбольную и во­лейбольную площадки, а по вечерам устраивали в клубе концерты.

    —        Это были удивительные годы, помнйтся, на свой страх и риск колхозной доверенности в городе купил радиолу. Раньше то как было — в клубе все танцевали под баян. Захотелось жизнь молодых разнообразить. Вот и поехали с еще двумя хлопцами з город за «Серенадой». А председатель колхоза Холодило был по натуре  прижимистый, берег каждую копейку. Думал, что взбучка будет приличная, да и на радиолу придется собирать свои деньги. Но, правда, Николай Фе­дорович оплатил деньги за покупку. Но и молодежь его не подводила: все работали в те годы на совесть. Что же  касается Холодило, то о нем у меня остались самые добрыевоспоминания, многому я научился у руководителя колхоза.

 

    Из записей 3. Ломатя про родные места, 2013 год

    Мы павінны памятаць свае мінулае, па магчымасці давесці гэтыя звесткі да маладога пакалення. Можна, напэўна, і так казаць, што пра вёску, яе жыццё і падзеі помняць да таго часу, пакуль жывы апошні яе жыхар.

    Шестидесятые запомнились и по­вальным увлечением кукурузой. Зенон Ломать вспоминает, что тогда до 15 процентов площадей засеивали этой культурой. Но люди, привыкшие к клеверам, ухищрялись обходить су­ществовавшие указы:

    — Что тогда делали? Иногда и так: от дороги высаживали кукурузу, а дальше клевера цвели. Так и вы­кручивались. Сельские люди не были готовы к столь разительным пере­менам.

     Москва театральная

    Развал большой советской стра­ны Зенон Кузьмич встретил, будучи секретарем Комитета по аграрным вопросам и продовольствию Совета Республик Верховного Совета СССР. В числе 11 депутатов он был делегиро­ван в союзный орган от Верховного Со­вета БССР. Осенью 91-го еще не было ясно будущее Советского Союза. Никто не думал, что спустя всего несколько месяцев великой страны уже не станет. Наоборот, все делалось, чтобы предот­вратить этот процесс.

    К этому стремились и депутаты Верхов­ного Совета СССР. Старались улучшить жизнь на селе. Активным участником всего этого был Ломать. Зенон Кузьмич вспоминает, как на одном из заседаний довелось передавать записку последне­му Генеральному секретарю КПСС:

    — В аграрном комитете я куриро­вал вопросы науки. На одном из за­седаний Президиума Академии наук СССР у меня поинтересовались, как будет дальше финансироваться сель­скохозяйственная наука. Что я мог сказать, будучи только второй день в должности? Ответил, что завтра у нас на сессии выступает Горбачев и я обе­щаю, что поставлю этот вопрос перед ним. На заседании я сидел в девятом ряду. Записку подготовил заранее. Пытаюсь передать по рядам — не берут. Пришлось встать, подойти к трибуне и лично отдать Михаилу Сергеевичу.

      В Москве Зенон Ломать смог удовлет­ворить свою давнюю страсть к театру. В Большом он просмотрел и прослушал практически все, что шло в то время. Не упускал возможности посетить спектакли с участием Табакова, Петрося-на, Ахеджаковой, выступления Майи Плисецкой и Муслима Магомаева. Да и в родной Беларуси Ломатя часто можно было увидеть в театре. Еще со студенче­ских лет он посещал почти все премьеры своего любимого    —Купаловского театра, а особенно нравилась «Павлинка».

     Немногие знают, что Ломать лично общался и со многими известными писателями, особенно во время ра­боты в Узденском районе:

    —        Мне посчастливилось быть знако­мым с Кондратом Крапивой, Алесем Пальчевским, Адамом Русаком, Анато­лием Астрейко и другими. Дружил с Ива­ном Чигриновым и Борисом Саченко.

    Неудивительно, ведь Зенона Ломатя с этими известными людьми объеди­няла и общая любовь к белорусскому языку. Он не только превосходно егознает, но и любит на нём говорить.

    Из города на село

    Не единожды Зенон Ломать уезжал работать из столицы на село. Первый раз — в 1971 году, когда был избран первым секретарем Узденского ко­митета комсомола, второй раз — в 1983-м, когда получил назначение в Слуцкий городской комитет Комму­нистической партии Беларуси:

    —       Столичная жизнь не привлека­ла, и еще в начале 80-х я попросил, чтобы из Минского обкома партии меня обязательно направили в сельскохозяйственный регион. Так и ока­зался в первый раз на Слутчине: в то время партийная организация здесь была одной из самых больших и на­родное хозяйство — стабильным. При­обретенный в Слуцке опыт до сих пор считаю бесценным. Какой сектор не возьми — везде были сильные кадры: руководители хозяйств, строительных организаций, сырзавода, мясокомби­ната, авторемзавода... А ведь район очень непростой. Одних только хо­зяйств более 30...

    Снова в Слуцком районе Зенон Ло­мать оказался спустя почти пять лет:

    —       В декабре 1994 года Президент предложил мне ряд должностей респуб­ликанского значения. Но я предпочел Слуцк. Попросил Главу государства направить меня в этот район. И с января 1995 года более шести лет здесь и про­работал. Считаю, что удалось добиться достойных результатов. В те годы по области в производстве молока доля Слутчины составляла почти 9 процен­тов, сахарной свеклы — 20 процентов, в продаже зерна государству — почти 10 процентов. Старался во все вникать. Поднимался в пять утра. Садился за руль и ехал в хозяйства. И порядок наводил своими методами. Увидел на ферме бес­порядок — приглашаю провинившегося руководителя и двух председателей со­седних колхозов. Того, где беспорядок, воспитываю, двух других — «тренирую».

    Зенон Ломать признается, что именно тогда, в конце 90-х, по настоящему осо­знал, насколько непросто и в то же время важно работать с каждым человеком:

    — Люди ждут конкретных дел. Я ста­рался идти туда, где есть проблемы, не замалчивать их, а решать. Хотя порой это было непросто. В жизни не балан­сировал и не хитрил, уважал в людях порядочность, объективность и прин­ципиальность. Я уверен, что каждый человек, какую бы должность он не занимал, должен быть добрым, но не добреньким, иметь право на свою по­зицию. Только таким образом можно завоевать уважение и доверие тех, кто стоит за тобой.

    Нарочь: гордость и боль

    Конечно же, мы не могли  не поинтере­соваться у Зенона Кузьмича, как он относится к сегодняшней ситуации в Нарочанском крае. Сам Ломать приложил немало сил, чтобы придать новый импульс развитию своего род­ного региона. Благодаря его здоро­вому напору в 2010 году этот благо­датный край обрел новую Программу развития, в соответствии с которой на Нарочи предполагалось создать курорт европейского уровня. В пер­вые годы свою заинтересованность проявили инвесторы. Речь уже было зашла о строительстве новых пяти­звездочных гостиниц и аквапарка.

    Однако спустя годы на нет сошла и ак­тивность реализаторов программы.

    — Это и боль моя, и печаль. Но я очень надеюсь, что с приходом но­вого губернатора Минской области, Семена Борисовича Шапиро, про­грамма будет развиваться семимиль­ными шагами. Неужели мы не можем сделать достойным единственный ку­рорт в республике? Сегодня у него нет привлекательности, нет целостности ландшафтного и архитектурного об­лика курорта. Как же так?

   Нет набережной, приличной торгов­ли, ресторанчиков. Людям негде по­сидеть. А начинать надо с курортного поселка. Создать здесь летний амфите­атр, красивый фонтан, который, кстати, и планировался. Организовать знако­вое место, куда бы тянулся народ, про­ложить пешеходную улицу. Продумать дорожки в лесном массиве, где люди могли бы гулять. Вплоть до организа­ции зимних видов спорта. А сегодня курорт не увлекает, у него нет лица. Зато в санаториях цены... Боюсь, чтобы в будущем они не пустовали...

    Конечно же, следует пересмотреть действующую программу, а возмож­но, и разработать отдельную, направ­ленную на привлекательность курор­та. Привлечь молодых инициативных людей, креативных архитекторов...

    Одна из причин такого положения, по мнению Зенона Кузьмича, в том, что сегодня на Нарочи несколько хозяев: и Национальный парк «Нарочанский», и райисполком, и облис­полком...

    Главный контролер страны

    В разговоре с Зеноном Ломатем не­возможно обойти тот этап его карьеры, который связан с Комитетом государ­ственного контроля. За 4,5 года, в тече­ние которых он возглавлял контрольное ведомство, Зенон Кузьмич стал гене­ратором многих направлений. Одно из них — активная работа ведомства в сфере импортозамещения.

    Благодаря настойчивости Комитета госконтроля и его руководителя уда­лось повернуть отечественную торгов­лю лицом к белорусской продукции. Не стеснялся Зенон Ломать и само­стоятельно изучать ассортименттоваров в магазинах. Порой и сейчас его взыскательный взгляд заставляет торговлю быть в напряжении.

    Никогда Ломать не боялся общения с людьми. В 2009 году он одним из первых начал практиковать прямые телефонные линии. До этого не упускал возможность пообщаться с людьми и в должности помощника Президента.

    —        Когда проводил прямые телефон­ные линии, всегда старался вызвать людей на откровенный разговор. Можно сказать, провоцировал их, в хо­рошем смысле слова. В объявлениях о проведении прямых линий в мест­ных СМИ обозначал вопросы, которые люди могли обсудить со мной, выска­зать свои жалобы и претензии. А после прямых линий всегда проводил приемы граждан. Каждый раз не менее трех часов. Был случай, в Витебске принял около ста человек. Выслушивал каждо­го. А как иначе, если люди пришли ко мне поделиться проблемами. Уставал? Да нет, мне это нравилось.

    Музейщик — это диагноз

    Свою коллекцию Зенон Кузьмич стал собирать более 10 лет назад. Сегодня многочисленные экспо­наты размещены в его уютном деревенском доме в Ракове – небольшом посёлке в 25 километрах от Минска.

    А начиналось все с родных для Ло­матя предметов быта — «матчынага куфара», магнитолы, лампы, зеркала, которые Зенон Кузьмич сохранил до наших дней:

    —        Можно сказать, что собиратель­ством занимаюсь всю жизнь. У меня осталось много вещей из домашне­го обихода моих родителей и близкихродственников. И домашний буфет, и «матчын куфар», в котором хранили и одежду, и зерно. Куфар во время войны родители закопали. Спрятали в него нехитрые на сегодня предметы, которые на то время были настоящи­ми ценностями. Наш дом фашисты сожгли, а куфар уцелел. Семейные предметы домашнего быта — самые дорогие экспонаты для меня. Они связаны с жизнью моих родителей. И знаете, многое удалось сохранить во многом из-за того, что я никогда ничего не выбрасывал.

    В доказательство Зенон Кузьмич де­монстрирует связанные с его праде­дом документы 1915 года. В них рас­писано имущество, принадлежавшее семье его родственников: и живность, и земля. Или — еще один документ: в нем указано, сколько продукции вла­делец земельного надела должен был поставить государству. Сохранились и карты земельных наделов.

    Уже потом коллекция стала попол­няться новыми артефактами. Уди­вительные вещи находились порой в самых неожиданных местах. Неко­торые экспонаты привезены из-за гра­ницы: весы и керогаз — из Армении, утюг — из Таджикистана...

    — За границей я никогда не про­ходил мимо антикварных магазинов и блошиных рынков. И естественно, «Поле чудес» в Ждановичах... А в своей деревне, что называется, побывал на чердаке каждого дома. Отпуск всегда провожу на Нарочи и оттуда, со своей малой родины, постоянно привоз­ил что-то новое, а точнее — старое. Кроме того, приобрел за эти годы в различных регионах страны много знакомых, которые, так же как и я, увлекаются коллекционированием. Со многими коллекционерами до сих пор обмениваюсь находками.

    Экскурсию для гостей хозяин дома про­водит с видимым удовольствием. Сна­чала показывает первый зал, в котором собраны орудия для обработки земли.

    Здесь и косы, и серпы, и деревянные жер­нова, и решето. А некоторые названия для современного горожанина сродни китайской грамоте: попробуй пойми, что такое копыл или лубка. Оказывает­ся, первый служит для ручной обработки почвы, второй—для рассеивания зерно­вых. Или, например, драка, применяемая для разметки пазов на дереве.

    Следующий зал — царство инстру­ментов, используемых при обработке древесины. Одних только топоров —19. Еще есть рубанки, тесла, сверла и коло­вороты. Но больше всего — пил.

    Предметами особой гордости хозяин дома считает безмены, весы и утюги. Собирать их Ломатя увлекли друзья по Слуцку:

    — Не скрою, наибольшую ценность для меня представляют именно без­мены и весы. В моей коллекции со­брано более 300 таких измеритель­ных приборов. Безмены деревянные, латунные и железные. Многие из них ковались деревенскими кузнецами. Один латунный безмен и вовсе изго­товлен еще в 1861-м, в год отмены крепостного права. Только представь­те — полтора века назад! А ведь по указу Павла I в самом конце XVIII века применение русского безмена было запрещено. Из-за его «способности к обману». Безмены ковались дере­венскими кузнецами, заводских было мало. Чтобы сделать деления на без­мене, применялась специальная ме­тодика. На стержне выбивались метки, обозначавшие определенный вес...

    Есть еще около 30 различных весов: рычажных, напольных, настольных... Что до утюгов, то их у меня собрано более 120. По ним можно изучать все этапы развития этих приборов. Ведь сначала утюги предназначались для того, чтобы... давить паразитов. Уже потом ими стали утюжить, гладить белье. Сперва утюги были цельноли­тыми приборами, которые полностью нагревали на костре. На смену им при­шли полые утюги со смешанными ме­таллическими вкладышами, их нагре­вали отдельно от утюгов. Только потом уже появились утюги, «работающие» на углях. Причем из отверстий духовых утюгов уголь часто вываливался. Пред­ставьте, только погладил вещь — а она уже грязная! В юности это проходил сам. Позже придумали сделать трубу, через которую выходил дым, и необ­ходимость в отверстиях отпала.

    Некоторые экспонаты имеют удиви­тельную историю:

    —        На одном стоит герб Российской империи, на других — человеческие ба­рельефы. Один из барельефов — с вы­сунутым язычком. Я заинтересовался, чтобы это моглозначить. Смысл ока­зался такой: не болтай, а то сгоришь.

    Зенон Кузьмич показывает сборник ремесленного дела, перечень экспо­натов из прошлого, которые хранятся сегодня в различных фондах и архивах Беларуси. Более половины всех ору­дий, описанных в научных фолиантах, находится и в его коллекции.

 

    Не терять своих корней

    Сейчас в планах Зенона Ломатя — восстановить заброшенную криницу в родной деревне.

    —       Я очень люблю свою вёску. Она находится на двух криничках, одна — рядом с домом, где жили мои родители. Ручейки криничек текут в речку Панурку. Когда-то в ней мы ловили рыбу, а сей­час, после мелиорации, она больше по­хожа на небольшую канаву. В послед­ние годы я восстановил схему родной деревни. Собираю фотографии ее жите­лей. Хочу написать историю моей вёски, которая, к большому сожалению, посте­пенно угасает. За последние полвека исчезло 20 домов. Осталось только 18.

    А еще Зенон Кузьмич активно помо­гает православной церкви. С его помо­щью строился женский монастырь в де­ревне Барань Борисовского района, восстановлена церковь Успения Пре­святой Богородицы в деревне Спягло:

    — Сейчас на пенсии без дела не сижу. Оказываю содействие отцу Вя­чеславу в строительстве нового храма Покрова Пресвятой Богородицы в Вилейке. Вместе с ним встречаемся с  руководителями предприятий, организаций, убеждаем, рассказываем  о важности нашего проекта, просим о помощи. И люди в абсолютном большинстве откликаются.

    В этом весь Зенон Ломать, государственный человек с принципиальной позицией и открытой душой.

     Из записей 3. Ломатя про родные места, 2013 год

 Побач з домам на вярбе знаходзілася гняздо буслоў. Аднойчы быў вялікі вецер і гняздо звалілася на зямлю. Каб дапамагчы буслам, вяскоўцы паднялі наверх кола, а на наступную вясну збудавалі новае гняздо. Але чамусьці буслы не вярнуліся на старое месца. Яны збудавалі новае гняздо — на воданапорнай башні фермы. Сёння няма фермы. Але стаіць гэтая башня, і да яе кожны год прылятаюць буслы.

 Фотоматериал

                                                     Зенон Кузмич Ломать    

                                                                    

Выпускники 10-го класса Сырмежской средней школы. 

  З.К. Ломать – с баяном в центре

З.К. Ломать. На фоне любимых безменов

 

                                             З.К. Ломать и У.Р. Латыпов. Посещение Сырмежской школы

                                                       

 Выступление З.К. Ломатя перед учащимися школы

   

 Запись в книге почетных посетителей

 

 

Разделы сайта